Иллюзия «холодной войны»

Односторонний милитаристский подход Вашингтона, по мнению Путина, сделал мир более опасным, чем во времена «холодной войны». Но не сделала ли более опасным мир своим нефтегазовым шантажом и передачей военных технологий отдельным странам сама Россия?

 

Специфика экономики США требует наращивания военных бюджетов – госзаказы на вооружения являются лучшим стимулом развития американской экономики еще со Второй мировой войны. Специфика экономики России требует увеличения притоков газо-- и нефтедолларов со времен Советского Союза. Цель одна, средства разные – так кому же выгодно развязывание «холодной войны»?

 

 

Путин пытается изменить однополярный мир, по крайней мере, превратить его в биполярный, хотя, на самом деле, Китай вскоре будет играть роль третьего полюса.

 

Если говорить о «холодной войне», то за последние три года в целом по миру оборонные расходы начали увеличиваться, рост этот составляет около 20% – выводы очевидны.

 

Существует теория пикового мирового противостояния, согласно которой максимальное обострение международных отношений является кульминацией 15-летнего цикла. Когда мы говорим о заявлениях Путина, они вписываются в очередной этап общемирового обострения ситуации. Отсюда и основания для разговоров о начале новой «холодной войны».

 

Если проанализировать взаимоотношения между россиянами и американцами, то США считают Россию страной, которая потенциально влияет на геополитические интересы Америки, и внесли ее в список потенциальных врагов. Россияне увидели в этих действиях повод заявить, что Америка пытается «перекроить» мир по собственному «лекалу». Масла в огонь добавляет и тема размещения американских средств ПРО в Восточной Европе.

 

«Холодная война», в свою очередь, требует наличия неких центров влияния, занимающих непримиримые позиции по отношению друг к другу. Сейчас, вроде бы, складывается впечатление, что и РФ, и США заинтересованы в продвижении на мировой сцене формата отношений эпохи «холодной войны». Но на самом деле эта «война» выгодна одним лишь россиянам.

 

Эскалация международной напряженности позволяет руководству России проводить внутри государства политику «отечества в окружении врагов». Такая политика позволяет навязывать обществу любые политические проекты под соусом «внешней угрозы». И эта стратегия очень понятна населению, поскольку она имплантирована в общественное сознание в течение 70-ти лет советской власти. Тема «холодной войны» на фоне приближающихся выборов президента РФ в 2008 году, в первую очередь, выгодна Путину. Любое «закручивание гаек», сворачивание демократических свобод внутри России можно будет оправдать стратегией борьбы с угрозой национальной безопасности.

 

Американцы также находятся на этапе подготовки к своим президентским выборам, у них происходит расслоение политической элиты, четче проявляются внутренние проблемы, поэтому я не думаю, что у США будет время жестко реагировать на тезисы Путина. Хотя смена министра обороны, провалы в Ираке, обострения ситуации вокруг Ирана демонстрируют, что американцы не справляются с ролью государства, претендующего на статус монополиста в мировой политике. 

 

Если мы говорим о смещении мировых центров влияния, то, кроме США, выходят на арену Россия и Китай, набирают обороты Индия и ЕС. Мы переходим от биполярного мирового порядка к многополярному. И, в принципе, ничего плохого в этом нет. Мир становится более динамичным, быстрым, и, с этой точки зрения, заявления о «холодной войне» де-факто ничего не изменят в отношениях между Россией и США, которые и так не были теплыми и дружескими.

 

 

Мюнхенское выступление Путина и последствия конференции по безопасности это – констатация фактов:

 

1)      Усиление противостояния между Россией и США – это объективная реальность, а не выдуманная «холодная война». Россия преодолела статус регионального государства и сейчас является одним из мировых лидеров. Об этом, в частности, свидетельствует проведение саммита G-8 в Санкт-Петербурге в 2006 году. Это событие формализовало статус России как одной из восьми великих держав и дало начало появлению новых амбиций у российского руководства.

 

2)      Россия – это государство-корпорация, где практически все интересы крупных бизнес-структур на мировых рынках проталкиваются и защищаются посредством государственных механизмов. Это привело к появлению такого феномена, как «энергетическая дипломатия» России, суть которой сводится к политическому, организационному и информационному сопровождению интересов российского бизнеса в странах постсоветского пространства.

 

3)      Усилившийся российский капитал объективно вступил в конфликт с крупным капиталом США.

 

Что это дает для Украины? Все прекрасно знают, что и США, и Россия имеют инструменты влияния на Киев. Чем острее будет проходить противостояние на глобальном уровне, тем сильнее оно будет проецироваться на внутриполитическое противостояние в нашей стране.

 

На мой взгляд, у России отсутствуют амбиции стать сверхдержавой и единоличным мировым лидером. Однако у России есть так называемая зона политической ответственности – это не только постсоветское пространство, но и регионы, которые с геополитической точки зрения соседствуют с ней. У России достаточно ресурсов и возможностей, чтобы влиять на это пространство и продвигать свои экономические интересы, и США не могут этого не учитывать.

 

Если говорить о гонке вооружений, она действительно имеет место. И Россия, и США наращивают военный потенциал – разрабатывают стратегические наступательные и оборонительные виды вооружений. США продвигают собственную систему ПРО в Восточной Европе, открывает военные базы на территории бывших социалистических стран, таких как Румыния и Болгария. США внесли Россию в список потенциальных врагов, а Россия в ответ расценила расширение НАТО как угрозу национальной безопасности. Таким образом, институционально, на уровне законодательных и политических документов, стороны очертили опасность, исходящую друг от друга. Факт остается фактом: они такую угрозу видят.

 

Если говорить о Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), то сейчас в рамках данной структуры наблюдается интенсификация диалога между Россией и Китаем. Существует даже идея создания общих военных подразделений для борьбы с наркотрафиком в рамках «мягкой стратегии безопасности», а также рассматривается перспектива сотрудничества и в рамках оборонных инициатив.

 

Хотя, не думаю, что ШОС ставит перед собой цель создать антинатовский противовес. Для этих задач существует ОДКБ – Организация договора о коллективной безопасности.

 

 

Я думаю, что говорить о настоящей «холодной войне» пока не стоит, скорее, следует говорить об иллюзии «холодной войны», потому что объективно Россия не владеет теми ресурсами, которыми располагал Советский Союз для начала и ведения затяжного противостояния на глобальном уровне.

 

И вряд ли Россия когда-нибудь достигнет такой мощи. Точнее, единственный вариант, при котором она могла бы этого добиться, состоял в объединении России, Беларуси и Украины в одно государство, с едиными интеллектуальными, военно-промышленными, человеческими и транзитными ресурсами.

 

Поведение Путина на Мюнхенской конференции мне больше напомнило не Хрущева, который обещал показать «кузькину мать», а скорее Суслова и Андропова. Путин пытается позиционировать Россию, как игрока транснационального масштаба, хотя, на самом деле, РФ является таковым лишь в постсоветском регионе. 

 

Откровенные выпады России в адрес США я рассматриваю сквозь призму приближающихся президентских выборов в РФ. Кремль ищет внешнего врага, понимая, что на этой теме кто угодно сможет «выехать» во время выборов. Вспомните, как успешно использовал чеченскую тему Путин, впервые баллотируясь на пост президента. В России обострились противоречия между немногочисленной олигархической верхушкой и всей страной, всем обществом. Вот они и ищут формулу, с помощью которой во время выборов можно будет наиболее эффективно мобилизовать электорат.

 

То, что США разворачивают систему противоракетной обороны в Чехии и Польше объясняется не только угрозой ракетных атак из зоны Персидского залива. США ведь не зря в своей военной доктрине внесли Россию в список потенциальных врагов. Они не списывают со счетов, что после Путина к власти могут придти идиоты, у которых хватит «ума» использовать военную агрессию в качестве инструмента своей внешней политики.

 

Если говорить о полярности мира, то, по моим прогнозам, где-то через 10 лет расклад сил изменится в сторону многополярности, особенно, если Китай, Индия и Бразилия найдут между собой общий язык.

 

Я также не думаю, что ШОС, о которой сегодня говорят, как о силе, способной в перспективе стать противовесом США, – станет площадкой для союза между Китаем и Россией. Тот, кто более или менее знаком с историей Китая, поймет, что любой союз с ним в принципе не возможен. Китай не нуждается в альянсах – он самодостаточная сила.