Неудовлетворенность интересов Западной Украины может привести к разрыву «украинского Пьемонта» с Киевом.
В преддверии готовящегося на январь-февраль 2008-го второго съезда депутатов всех уровней в Северодонецке, инициированного руководством региональных советов Юга и Востока, вновь актуализировалась тематика сепаратизма. В то же время, как раз федералиствующий Юго-Восток, возможно, за исключением Крыма, вряд ли в обозримом будущем станет инициатором реального выхода из состава Украины. А вот, на первый взгляд, унитаристский Запад как раз и является зоной риска для Киева. На это имеется несколько причин.
Ментальная
Раздел на «западенцев» и «схиднякив», существующий по Збручу по границе УССР образца 1939 года, давно укоренился в сознании украинских граждан. Галичина считает себя украинским Пьемонтом – движущей национальной силой, единственные кто отстаивает украинские национальные интересы. Однако пассионарные украинцы Запада ментально достаточно сильно отличаются от «хуторянской» психологии остальных украинцев. Западно-украинский диалект языка отличается больше чем, центрально-украинский, от юго-восточного. Отличается и историческая память в силу пребывания в составе разных государств. Если для большей части Украины титульное первогосударство – Киевская Русь, то для Западной Украины это Галицко-Волынская держава. Кстати, показательный факт во многих кафе Львова висят портреты императора Австро-Венгрии Франца-Иосифа, а не, к примеру, Кобзаря. Еще одним мифом разделяющий два украинских мира является мессианская убежденность западной Украины в своей спасающей миссии украинского государства в отличии от «запроданцив-схиднякив», которые не могут самостоятельно отстоять собственный суверенитет. Наконец, в Галичине широко распространены, наряду с каноническим православием, греко-католические и римо-католические приходы.
Экономическая
Помимо ментальных особенностей, существует и экономические причины. Во-первых, не настолько развитая тяжелая индустрия Запада делает его экономику более мобильной и не такой чувствительной к экономическим колебаниям. Во-вторых, западно-украинская бизнес-элита не настолько участвует во владении и распределении всеукраинских экономических ресурсов как, скажем, восточная. Более того, и западно-украинские ресурсы подвергаются активной экономической интервенции со стороны представителей неместного капитала. Все это никак не может устаивать соответственные галичанские бизнес-круги.
Политическая
Как известно, у нас доступ к ресурсам можно осуществить при наличии властных рычагов. Но что еще более важно, в случае запада страны, реализовать такую неотъемлемую идею Великой Украины, а это можно тоже при политическом доминировании. Начиная с 1991 года, Запад не мог привести к власти ни одного своего представителя. В 1991 волынянину-коммунисту Кравчуку противостояли национал-демократы Черновол и Лукьяненко. А ни Кучма, ни Ющенко не являются – президентами Запада, хотя и приходили к власти благодаря голосам именно этого региона (Кучма в 1999-ом; Ющенко в 2004-ом). Их выбирали как наименьшее зло – не «за», а «против» ставленника «москалив». Но оба Президента ни разу не отблагодарили, назначив хотя бы Премьером выходца из Западной Украины. Хотя представители западной части Украины и были вхожи в высокие властные кабинеты, они не определяли стратегический курс страны. Такой изоляционизм в нише либо конструктивной оппозиции, либо в политической клиентеле не смог вывести западно-украинских политиков на уровень общенациональных лидеров, а их политические требования так и остаются нереализованными.
Такая неудовлетворенность политико-экономических амбиций, помноженная на ментальные различия, может вскоре привести к актуализации галичанского сепаратизма.
Если Киев не предпримет эффективных мер по решению западно-украинского вопроса и при продолжении потери управляемости страной центральной властью, то на Западе могут появиться сильные политические движения. Эти движения, используя риторику скорейшего вступления в НАТО и ЕС (что даже более реально в случае отделения западной части страны) подкрепленную логикой экономической самодостаточности, как это было на референдуме 1991 года, смогут взорвать «украинский Пьемонт». Кстати, потомки Габсбургов хоть сейчас готовы вернуться на престол, если им, конечно, предложат.
НОВОСТИ
