Казнь 69-летнего Саддама Хусейна можно назвать логическим выводом формулы «справедливости американской демократии». Она также является показательным вердиктом этапа военно-демократической реконструкции Ирака.

Сама военная операция, основной задачей которой было свержение саддамовского режима, была завершена пленением иракского диктатора. Однако физическая изоляция иракского лидера не дала американской администрации ожидаемого результата – не произошло полной деморализации внутренних сторонников Хусейна – иракских суннитов. Несмотря на то, что сунниты потеряли контроль над страной, сама панарабская партия БААС оказалась мобилизирована в новых постсаддамовских условиях, т.е. на фоне иностранного вмешательства – американского военного «перекраивания» арабского мира. В итоге арабский треугольник Багдад-Тегеран-Дамаск был лишен одной из ключевых вершин. Таким образом, влиятельность Тегерана и Дамаска в арабском мире сегодня все более усиливается.

На это обращал внимание и бывший генсек ООН Кофи Аннан, рекомендуя Белому Дому начать особые консультации с Ираком и Сирией по восстановлению порядка в ближневосточном регионе.

В целом американская логика перегруппирования Ближнего Востока терпит фиаско. «Ястребы» учатся буквально по ходу военной кампании в Ираке, на что указывает ряд политических ошибок ближневосточной доктрины Буша-младшего.

Во-первых, произошла переоценка американского военного участия в регионе. Разрушение жизненно важных инфраструктур Ирака обозлило местное население. И не важно, какие лозунги при этом принесли иракцам американцы. Итогом их силового присутствия стало разрушение экономики, резкое падение уровня жизни населения Ирака. Но главным провалом американской военной машины стала кардинальная дестабилизация системы безопасности.

Ирак погрузился в нескончаемую череду актов террора, возмездия, мести и сведения счетов. Можно говорить о фактическом провоцировании не просто гражданского неповиновения, но и о начале гражданской войны в Ираке. Попытки военной американской администрации найти в Ираке опору в лице шиитского большинства потерпели провал.

Во-вторых, дипломатический фактор вообще не был задействован. Прежде всего, это выразилось в игнорировании позиции постоянных членов Совбеза ООН России и Франции, которые осудили военное вмешательство США. Не стоит забывать и об отдельной позиции Китая по иракскому вопросу, который сохраняет «серединную» логику. В целом следует говорить о формуле 2+1 против 2-х. Согласно этой формуле США и Великобритания оказались в меньшинстве, а решение принимали и действовали, как абсолютное большинство.

Суммарная ошибка «ястребов» привела к общему неудовлетворительному результату: Ирак разрушен с плохо прогнозируемыми перспективами восстановления. Итогами военной кампании в Ираке стали политическая дестабилизация, социальный кризис и экономический коллапс страны. Более того, речь идет о полном распаде Ирака на три отдельные политические территории.

План раздела Ирака был разработан Центром международных стратегических исследований США по инициативе вице-президента США Дика Чейни и первого заместителя американского министра обороны Пола Вулфовица. В соответствии с планом, центральная часть Ирака будет объединена с Иорданией. Новым государством – Объединенным Хашимитским Королевством со столицей в Аммане – будет управлять иорданский монарх Абдалла II. Северные и северо-западные районы Ирака, заселенные преимущественно курдами, станут самостоятельным курдским государством. Южные районы страны, в которых проживают в основном мусульмане-шииты, будут объединены с Кувейтом. В этом плане прослеживается «югославское дежа-вю» – история распада Югославии после свержения режима Милошевича. Можно говорить о тривиальной логике «разделяй и властвуй». Соответственно напрашивается вывод о том, что в интересах Вашингтона было не восстановление Ирака, а наоборот – его разделение на отдельные проамериканские политические зоны на Ближнем Востоке. В результате такого раздела «американский троянец» становится ключевой политической схемой «ястребов» после военно-политической кампании в Ираке.

Символ казни диктаторов – это не далеко не символ победы американской демократии над антинародными режимами. Ведь ценой американского участия стали более 3-х тысяч жертв только со стороны США. И если Хусейну была инкриминирована в вину расправа над 148 курдами, то данная числовая пропорция складывается не в пользу американской военной машины.

Если говорить о восстановлении справедливости в регионе, то снова возникает масса противоречий. Если Хусейну, пусть путем жесткого силового контроля, удавалось поддерживать достаточно эффективную работу государственной машины, то сегодня Ирак оказался на грани развала и разгула малых террористических войн на религиозной, национальной и антиамериканской почве. В лице казненного Саддама Хусейна сунниты получают символ мученика, флаг антиамериканского движения. И здесь, в отличие от балканского варианта, мы имеем более раскаленную и воинственную среду. Не случайны и заявления по этому поводу бывшего министра обороны талибов муллы Обейдулло Ахунда, который отмечает, что казнь Саддама Хусейна приведет к резкой активизации исламской оппозиции Соединенным Штатам.

Усилившаяся позиция Ирана также несет в себе новую раскладку региональной геополитики. Между тем, не стоит забывать о палестинской проблеме, ключевым моментом в которой является позиция движения Хамас, финансируемого Ираном. И здесь вновь прослеживается неаккуратность американской геополитической доктрины в отношении Ближнего Востока. Решая проблему Ирака путем его геополитического уничтожения, Вашингтон расшатывает и без того неодномерную арабо-израильскую проблематику. А это может стать следующей грандиозной ближневосточной ошибкой «ястребов».