«Холодная война» между двумя центрами власти в Украине логично перерастает в новое противостояние электоральных массивов. В участившихся заявлениях представителей антикризисной коалиции типа «те, кто будет нам мешать, встретят неожиданный ответ» (Виктор Янукович) пуганые сторонники «оранжевых» уже узрели угрозу политических репрессий.

И хотя данное высказывание премьера, как и аналогичные заявления некоторых других представителей «сине-белого» лагеря, адресованы в первую очередь их оппонентам на Грушевского и Банковой, нельзя сбрасывать со счетов настроения масс. Массы же, как показал новейший украинский опыт, необычайно падки на то, что можно назвать «поиском происков».  

Сегодня ни «оранжевый», ни «сине-белый» («малиновый», и уж тем более – «красный») лагеря политического истеблишмента не способны реализовать и даже сформулировать стратегию «сшивания Украины». В то время как заявления об объединении страны сделались обязательным элементом ритуальных политических заклинаний (наряду с «демократией», «европейским выбором» и проч.), на деле все ведущие политические силы ориентированы на закрепление существующего в обществе раскола.

Эта тенденция заложена в самой политической системе, предусматривающей формирование власти через пропорциональные выборы. В таких условиях каждая политическая сила заинтересована в максимальной эксплуатации «своего» электората, для чего надлежит поддерживать и укреплять те общественные мифы, которые этот электорат идентифицируют.

Обращает на себя внимание следующее. Историческая традиция и наличие парламентско-президентской республики хорошо объясняют Великий Украинский раскол. Однако политический тренд последних двух (как минимум) лет фактически не содержит никакого другого общественного противоречия! У нас есть противостояние «Востока и Запада», но нет противостояния труда и капитала. Точнее, нет мощных политических форм, которые отражали бы такое противостояние и действовали в его рамках.

Аналогично, нет влиятельных политических либо общественных структур более «низкого» уровня – экологических, мелкобизнесовых, фермерских. Нет ни одной действительно аграрной партии и де-факто нет профсоюзного движения.

Почти вся политическая борьба происходит вокруг внешнеполитической ориентации, подчинившей себе, например, вопросы веры и языка. Социально-экономические требования масс только лишь дополняют этнокультурные и национальные. Сами «массы» с этим, наверняка, не согласились бы; очень немногие в анкетах социологов ставят национальное благополучие выше материального благополучия своей семьи. Но тенденция четко видна в экстремальных точках политического процесса.

Так, Майдан, часто воспеваемый как «революция среднего класса», был бы невозможен без ярко выраженной национальной составляющей. Победа Партии регионов на выборах-2006 могла бы не случиться, если бы «регионалы» говорили только о «чистом» непрофессионализме оппонентов – а не о том, что газ дорожает из-за антироссийской политики власти.

Хорошо известно, что социально-экономические программы тех же «Регионов» и, скажем, «Нашей Украины» отличаются в минимальных чертах. Еще большее сходство – уже для всех политических сил – заметно при переходе от анализа деклараций к анализу действий. Не только ПР и «НУ», но и БЮТ, пытающаяся занять нишу вымирающих левых, и «левая» СПУ на деле верно служат, как сказали бы в советское время, паразитическому капиталу.  

Причина этого также известна – незавершенность так называемого «первичного накопления капитала». Пока продолжается «большой дерибан», его участники схожи друг с другом с точки зрения интересов широкого избирателя, поскольку все они исключают этого избирателя из процесса перераспределения благ. Однако конкуренция за блага, пока она существует, требует электоральной поддержки. В этих условиях политические «крыши» большого бизнеса могут опираться почти исключительно на нематериальные стремления электората.

Впрочем, Украина в этом плане является воистину «уникально» подходящей страной. По сути, мы имеем два национализма – «украинских» и «русских» украинцев (хотя последние далеко не всегда отождествляют себя с крепнущим национализмом в собственно России, а первые не обязательно говорят рідною мовою и происходят из Галичины).

Таким образом, завязший в зубах тезис о необходимости появления в Украине настоящей, мощной и, желательно, европейски оформленной левой партии приобретает новое измерение. Поскольку появление такой партии сегодня означает не только (и даже не столько) защиту обездоленных либо, в случае левоцентризма, «средне-низкого» класса. Но и возможность «сшить страну» и народ на самой что ни на есть крепкой основе – личных материальных интересах каждого.