«Законное» сопротивление

Саркози, может быть, и погорячился. Экспансивный французский президент страдает очевидным комплексом своего столь же малорослого соотечественника, треуголку которого он регулярно пытается примерить на себя. Чего стоит только миротворческая миссия Саркози по примирению России и Грузии? Он поспешил навесить на себя лавры миротворца, хотя танки на марше к Тбилиси были остановлены не отнюдь из-за его дипломатического красноречия, а по согласованию между президентами России и США.

Столь ли уж страшна угроза, которой грозят чехам? Существует ли перспектива превращения ЕС в авторитарную организацию? И что, в связи с этим, делать с провозглашенной европейской ориентацией Украины?

Рассматривая «чешский прецедент», прежде всего, следует понять, чем руководствуется Вацлав Клаус – президент Чехии, который отказывается (во всяком случае, отказывается пока) ратифицировать Лиссабонский протокол. После подписи своего соседа и коллеги Леха Качиньского Чехия остается одной из двух держав, где подписание европейской конституции превратилось в политическое шоу. Клаус очевидно потакает консервативным силам своей страны, настроенным на как можно меньшую формализацию отношений с ЕС. Идеи чешских защитников национального суверенитета мало чем отличаются от взглядов их коллег в иных европейских странах: они желают, чтобы страна несла как можно меньше обязательств перед Брюсселем, и чтобы обладала максимально возможной в рамках членства в ЕС степенью свободы.

Клаус – очевидный «законник». Его любовь к формально-юридическим процедурам сродни практике президента нашего многострадального отечества. История мытарств Лиссабонского протокола по высшим чешским инстанциям похожа на судьбу какого-либо закона, неугодного В. Ющенко. Клаус опирается на группу сенаторов парламента, уже подавших в тамошний Конституционный суд запрос: не несет ли Лиссабонский протокол угрозы национальному суверенитету страны? Суд, как присуще такой уважаемой инстанции, не торопится с ответом. Он будет рассматривать запрос только 27 октября.

Сам Вацлав Клаус выдвинул для своей подписи условие: он требует ограничить действие на территории Чехии… Европейской хартии прав человека. Ему есть, чего бояться – имплементация положений Хартии повлечет судебные иски от немцев, выселенных после Второй мировой войны с чешской территории, и их потомков. Имеется в виду этническая группа судетских немцев, с мятежа которых в свое время началась оккупация Чехословакии в 1938 году. Чехия может просто не сможет удовлетворить все имущественные претензии родственников и потомков выселенных немцев, не говоря уже о возможных исках о моральном ущербе.

Ранее такие исключения были уже сделаны для Польши и Великобритании – последних неподписантов протокола. Поляки, к слову, боялись того же – исков выселенных немцев. Теперь Польша свою подпись поставила. Остаются Чехия и Британия. В последней уже грозятся вынести документ на референдум, если Клаус откажется подписать европейскую конституцию. Такая практика оглядки на коллегу действовала и в случае с Польшей: Качиньский отказывался ставить подпись до того, как протокол одобрит на референдуме Ирландия.

Демократия коллектива

Подобный подход для ЕС, который упрощенно можно назвать «только после вас» - следствие коллективного характера решений, принимаемых в Союзе. Для ЕС «коллективный разум» - практика, единственно возможная в нынешней ситуации, когда он явно застыл в развитии. Эти внутренние проблемы – еще одна причина, по которой Украине и прочим страждущим с просторов СНГ и Балкан отказано пока в приеме в организацию. Они стучатся туда в неурочное время: Евросоюз не может решить собственные проблемы, связанные с более тесной интеграцией, внешним символом которой служит европейская конституция - Лиссабонский договор. Куда ЕС до глобальных проблем неорганизованных новичков, тем более, таких, как Украина?

Недавние разговоры о «диктатуре коллектива» в ЕС напоминают советские суждения о демократическом централизме. Но в СССР, как и его последыше – СНГ – был и есть один доминант – Россия. Потому аналогия между СНГ и ЕС спорна. Но она имеет место быть. Если страны так называемой «старой Европы», в первую очередь, Франция и Германия, позволяют себе угрозы  в исключения из ЕС на основании, лишь того, что президент одной из стран-членов резонно сомневается в выгодах для себя спорного документа, принятого большинством, становится сомнительным принцип демократии в самом Союзе. Чем тогда он отличается от СНГ? Только вместо одного «рулевого» в ЕС все делается циничней – там вызывают к разуму заблудших коллективно. И при этом ссылаются на пример соседей. Типично манипулятивное поведение в группе, применимое как для людей, так и для целых государств.

Президента Клауса уже успели обвинить чуть ли не в измене родине. Чешский парламент даже намеревается лишить его права подписания ряда документов и передачи контрассигнации премьер-министру (отметим, что Чехия – парламентская республика с достаточно «ритуальным» президентом). Оппозиция готова обвинить неуступчивого Клауса в государственной измене. А тем временем, опросы общественного мнения показывают, что президентом недовольны 44% чехов. Конечно, не только из-за неподписание им евроконституции. Но, тем не менее…

Нам – не все равно

На фоне проблем в ЕС «условно-досрочный» распад СНГ становится все более реальным. Здесь ситуация гораздо более предсказуема: Россия давно и однозначно действует способами, к которым ЕС только присматривается, кутаясь в демократические одежды. Последний, кишиневский, саммит СНГ занял вообще два часа и не сопровождался ничем, кроме максимально общих деклараций. СНГ остается хронически неэффективной организацией, существование которой лишь тешит Кремль и питает многочисленные, по сути, паразитические, структуры, расплодившиеся вокруг Содружества. Россия, как становой хребет организации, давно перешла к практике двусторонних отношений с членами СНГ, не считаясь с интересами своих формально равных партнеров. Примером может служить то же одностороннее заявление о таможенном союзе с Беларусью и Казахстаном, так обидевшее Нурсултана Назарбаева, что он не приехал в кишиневский саммит. Да и регулярное «спряжение» президента Беларуси, который смеет заикаться о подлинных интересах своей страны и хоть немного задумываться о последствиях безоговорочной ориентации на Москву (как в случае с ОДКБ и признанием мятежных кавказских республик), только усугубляет эффект негативного влияния России в организации.

Но стоит ли нам, Украине, даже в теории, пытаться перейти из одной «общей камеры» в иную? Да, в европейской теплее, сытнее и не бьют так явно. Там предварительно проводят разъяснительную работу, «опуская» тебя до той стадии, когда ты чувствуешь себя обязанным – ведь большинство уже поступило по-иному. Сопротивление возможно, но почти бесполезно. В конце концов, ЕС – это та камера, выход на свободу из которой чреват «посттюремным синдромом» - а что делать на воле отвыкшему от нее? Тем более, если до этого так стремился в нее попасть…

Так что Украине следует подумать заранее, прежде чем однозначно постулировать курс на Брюссель. Благо, времени господа европейцы нам для этого дают неприлично много. Есть возможность заранее обо всем подумать и договориться. И посмотреть, как будет на практике реализовываться пресловутый Лиссабонский договор, о который в ЕС уже сломано столько копий. Ведь подчиняться общим правилам, написанным безликими евроеклерками, странам, еще помнящим обретение своего суверенитета и борьбу за него, крайне сложно. Украина спешит сохранить свою независимость и спастись от возможного распада путем вступления в Евросоюз, но суверенитетом в ЕС как раз и не пахнет. Таких, как мы, всегда могут выгнать вон, стоит нам заикнуться о своих интересах. Даже если до этого несколько десятков лет продержат в европейском «предбаннике», «обрабатывая» до полной потери мысли о независимом поведении.