Сам-то он больше любил греться на солнышке и пить парное молоко у бабушки в деревне. Но в садике давали только магазинное, разбавленное водой. Вкуса у него практически не было и он не пил его вовсе, а незаметно выливал  в большую щель в полу. За что его неоднократно ставили в угол воспитательницы и запрещали смотреть мультики по телевизору. Маленького Витюшу вообще почему-то недолюбливали ни пухлые нянечки, ни строгие воспитательницы. Наверное предчувствовали, что ничего хорошего из этого розовощекого карапуза так и не вырастет.

А любили в детском садике совсем другого мальчика. Был он ребенком аккуратным, чрезвычайно воспитанным и очень красивым, ну прямо как  ангелочек с картинки. Каждый день его одевали в новенькие красивенькие кофточки и он так и ходил в них целый день, не поставив ни одного пятнышка. Игрушками он почти не интересовался, а больше смотрел в свое отражение. Таращась целыми днями в зеркало, карапуз учился красиво улыбаться и делать мордашку помилее. От одного такого взгляда нянечки просто млели и в порыве бескорыстной любви впихивали в мальчонку дополнительную порцию сладкой каши. С пеленок Коля рос любимчиком женщин и был ненавистен всем детям за свою кукольную красоту и чрезмерную аккуратность.

Как раз в ту минуту, когда Витюша, дожевывал последнюю горсть семечек, а Коля разглядывал в зеркале свою белоснежную улыбку в садик вошла маленькая девочка с длинной косой и хитрым взглядом.  Все обернулись, оценив очередной наряд девчушки и опять занялись своими делами. А вот этого девочка не любила больше всего — когда на нее не обращали никакого внимания. Тогда она брала табурет, ставила его посреди комнаты, становилась на него и громко декламировала детские стишки и заученные басни. А если забывала какие-то слова, то придумывала свои, прямо на ходу, совершенно не теряясь и не краснея.

Юленька, как всегда, уже приготовилась к очередному импровизированному  выступлению, как прямо ей в голову, полетела игрушечная машинка. Юленька упала с табурета, но сдержалась и не расплакалась, а лишь зло посмотрела в сторону своего обидчика.

 В дальнем углу, на полу сидел местный хулиган и ухмылялся от собственной выходки и изобретательности. Он громко смеялся и не испытывал никаких угрызений совести, хотя знал, что уже через минуту ему влетит от воспитательницы.

Украдкой, в сторонке, смеялся и Витюша, чуть не подавившись от удовольствия семечками. Ему и самому иногда хотелось заехать этой зазнайке, но сам бы он никогда на это не решился. Оставалось лишь наслаждаться украдкой ее кратковременным падением.

И только маленький и очень серьезный мальчик с лицом взрослого мужчины и плюшевым медвежонком в руках, совершенно не интересовался происходящим. Он был не местным, а приехал в гости на несколько дней к каким-то дальним родственникам. Он совершенно не понимал глупых игр этих детей и все время общался только со своим ручным медведем.

А молоденькие воспитательницы и пухлые нянечки пили сладкий чай с вареньем у себя в каморке, оставив избалованных детей наедине с их играми и обидами. И никто из взрослых не догадывался, что уже через несколько лет эти испорченные дети будут решать судьбу государства и всего народа. Но и через много лет мало что измениться в их характере и привычках, даже повзрослев, многие из них так и останутся детьми, которым мы добровольно доверим наше беспросветное будущее и безрадостное настоящее.