Как Иванушка-дурачок депутатство себе добывал. Часть 2
Смотрит – на стенах паутина, пол не метен, печь не топлена. А в углу сидит Баба Яга, старая-престарая.
Люди поговаривают, что давным-давно, бросил Бабу Ягу возлюбленный ее. Долго горевала Баба Яга, от люти своей да от горя совсем страшна и стара стала. Надумала она отомстить обидчику своему. И решила заколдовать его, чтоб остался он ни с чем, чтоб и власть свою мог измерять только серебром и златом, а на должности государевы и посягнуть не смел. Чтоб был он тенью и «серым кардиналом» при глупых отпрысках рода донбасского. Заколдовала она его, да только цена за такое чародейство было такая, что сама Яга свой мандат депутатский никогда не получит. Вот и сидит она в своей избе одинокая, о молодости своей потерянной горюет.
Подошел Иван к старухе, поклонился ей и спрашивает, как пройти ему в логово Кащея. Бабка сверкнула глазами своими в углу темном и поинтересовалась:
«А тебе зачем?»
«Да вот, хочу депутатство себе добыть».
«А для меня добыть сможешь? Если да, то подскажу тебе дорогу к Кащею. И тайну Кащееву тебе открою».
«Ну, хорошо, бабка, помогу тебе», - согласился Иван.
И поведала Баба Яга Ивану, что есть у Кащея друг верный – Змей Горыныч, прирученный, о трех головах. Дышал он огнем, рычал, аки зверь дикий. Долго страх на народ депутатский наводил, а простым людям «улучшение жизни уже сегодня» обещал… Да только одну голову отрубили змею, вторая совсем стара стала – скоро сама отпадет. А третья – самая главная, еще как-то держится…
«Но есть и на нее управа, – молвила старуха. – Боится голова эта яйца, которое у Кащея хранится. Стоит про яйцо ему напомнить, как он сам сбежит. А если не поможет, то можешь и обычным в него кинуть, все равно испугается.
Но чтобы добраться до логова Кащеева, надобно тебе будет пройти сквозь болото оранжевое. Будут тебя в этом болоте русалки завлекать, много злата предлагать, полцарства пообещают, даже кресло спикерское могут. Ты не соглашайся, речей их не слушай. Ступай своею дорогою и дойдешь до заветного места, где Кащей живет.
А с Кащеем будь осторожен, он хоть и не при власти сейчас, но силы и денег у него столько, что может все королевство купить. Тут тебе только твоя смекалка и поможет. А если совсем дело плохо будет, ты с ним о футболе поговори, он это дело любит, может, и отпустит тебя. А если разгневается на тебя и занесет меч над твоею головою, крикни: «Шахтер – Чемпион!». Авось, пронесет…».
После этих слов Бабка закрыла глаза и уснула в один миг. А Иван отправился в путь. Долго ли, коротко ли шел он, но дошел он до логова Змея Горыныча. Увидал он чудище и испугался поначалу. Присмотрелся и видит, что одной головы у него нет. Только табличка осталась: «Мороз. Спикер».
Вторая голова была обмотана красным шарфом и, накренившись, еле-еле держалась. Иван подошел ближе, взмахнул один раз мечем и перерубил, как стебелек, истощенную и изможденную шею – и покатилась головушка, семьдесят лет буйствовавшая, аки маковая.
А третья голова как увидала Ивана, как зашипит, как закричит и давай по фене болтать. Да только Иван не растерялся, яйцо заранее приготовленное из кармана достал и швырнул в Змея. Горыныч со страху так рванул, что только хвост от него и остался. С тех пор его и не видели в тех краях.
А Иван отправился дальше. Путь его лежал через оранжевое болото. Много ему тут обещали, русалки сладкие речи пели, сам Нептун подплывал – полцарства предлагал и личную пасеку на берегу. Но не забыл Иван наказ Бабы Яги. Речей тех не слушал, лишь думал о встрече с Кащеем.
Долго ли, коротко ли шел – и пришел прямо в замок к Кащеюшке. Увидав тот замок, прямо ахнул Иван. Хоромы такие, пуще царских. Забор белокаменный, окошки с витражами, башни золотом отлитые.
«Вот диво-то какое!», - подумал Иван и шагнул прямо в царство Кащея. А тот его уже на пороге дожидался:
«Ну-с, с чем пожаловал, зачем пришел?»
«Да вот, хочу у тебя депутатство свое добыть-получить».
«А ты у нас кто таков будешь? Мажор какой али просто бизнесмен? Может, у тебя активы имеются или заводик какой свечной?»
«Да нет, я так, из народа. Хочу пользу людям приносить, законы полезные принимать».
«Ну, знаешь, где ж это видано, чтоб депутаты из народа были, да еще и для людей работали. Не бывать этому!»
И хотел было Кащей захлопнуть врата замка своего, как вдруг, Ивана осенило:
«Погоди, Кащей, матушка сказывала, что есть у меня дядя, Петром величать, так у него заводик есть – то ли сахарный, то ли медовый…»
«Так ты из оранжевых? Это там по меду специализируются».
«Нет, Кащей, я из оранжевого болота еле выбрался. Все к тебе спешил – за депутатством…»
«А, понял! Да твой дядька – это тот, у коего сладости диковинные выпекают да на сегмент рынка плиточного шоколада замахнулись! Что ж ты молчал?! С этого и надо было начинать».
Подошел Кащей к Ивану, хотел руку ему пожать, да только поплыло все у Ивана перед глазами, почернело в один миг. Глядь, а он опять на печи своей сидит, будто бы и не было ничего.
«Приснилось, значит», - с тоскою подумал Иван.
Прыгнул он с печи и пошел во двор картошку копать. А там его уже Баба Параска поджидала:
«Ну что, Иван, добыл свое депутатство?»
«Да ну тебя, иди отсюда, старая! Бес с тобой!»
На что Параска только отмахнулась, натянула на себя кожух оранжевый и побежала на майдан, за Президента агитировать.
Повесил голову Иван, совсем опечалился. Тут подошла к нему матушка и говорит:
«Не печалься, Иван. Может, и не твое это вовсе. Ты посмотри лучше, какая земля у нас, люди какие добрые. Они же, депутаты, сидят там и ничего этого не видят. Ты вот хотел с ними людям помогать, а как они могут нам помочь, если наших бед-то не знают?»
«Может, и права матушка», - подумал Иван и решил, что в родном селе от него одного больше толку будет, чем от всех депутатов в их царстве-государстве.