Виктор Коломиец, «24»
Главу Верховного суда Василия Онопенко могут отправить в отставку уже этой осенью. Такие слухи появились после того, как руководитель ВСУ жестко раскритиковал президентский вариант судебной реформы. В интервью «24» Онопенко аргументированно объяснил, почему он так яростно противостоит инициативам с Банковой.
«24»: В чем, на ваш взгляд, кроется главная опасность принятия президентского законопроекта «О судоустройстве»?
Василий Онопенко: Во-первых, в случае принятия этого закона, будет создана сомнительная с точки зрения легитимности законодательная база для отправления правосудия. Дело в том, что в первом чтении законопроекты о судоустройстве и статусе судей были проголосованы 3 апреля 2007 г., то есть во время действия президентского указа о досрочном прекращении полномочий Верховной Рады. Только это уже должно остановить процесс принятия данного проекта, потому что правосудие не может отправляться на нелегитимной законодательной основе.
Во-вторых, проект содержит ряд положений, которые противоречат Конституции. Это даже подтверждено решениями Конституционного суда. То есть проект предусматривает создание неконституционной судебной системы.
В-третьих, проектом предлагается создание сложной и запутанной системы судов: участковых, окружных, апелляционных, высших. Так, в одном областном центре может быть образовано до восьми разных видов судов. Как простому человеку разобраться в этих джунглях? При этом нарушается конституционная норма, предусматривающая существование общих судов. Ведь согласно новому принципу построения системы судов, должна наступить сплошная специализация – сверху донизу, а общие суды как структура размываются.
В-четвертых, создается система, при которой во многих случаях невозможно будет добиться окончательного судебного решения в определенном споре или же будет два-три разных судебных решения различных вышестоящих инстанций. Уже сегодня это проблема, а в случае реализации проекта она приобретет угрожающий характер.
В-пятых, предлагаемая система судоустройства требует абсолютно необоснованных огромных бюджетных затрат. По приблизительным подсчетам Государственной судебной администрации, лишь для того, чтобы начать внедрять такую систему, нужно около 10 млрд. грн. Где взять эти средства, если даже на содержание нынешней судебной системы в бюджете предусмотрено в 4 раза меньше?
Неужели кому-то недостает этих аргументов, чтобы понять: то, что предлагается, не является судебной реформой? Это добивание правосудия, превращение судов в средство достижения личных политических и бизнес-интересов.
Сегодня вам вменяют непрозрачную схему назначения председателей судов и их заместителей через общественную организацию Совет судей Украины. На основании каких законодательных актов этот орган занимается кадровыми вопросами?
Совет судей Украины не является, как вы говорите, общественной организацией. В период между съездами судей это высший орган судейского самоуправления, который согласно Конституции решает вопросы внутренней деятельности судов. В частности, вопрос назначения судей на административные должности в судах.
Раньше Совет судей рекомендовал президенту кандидатов на эти должности. В мае прошлого года Конституционный суд признал неконституционным положение закона, согласно которому председатель и заместитель председателя суда назначаются на должность и освобождаются от нее президентом.
Системный анализ отечественного законодательства свидетельствует, что в ситуации, пока этот вопрос не будет урегулирован законодательно, единственным полномочным субъектом осуществления функций назначения и освобождения судей с админдолжностей является именно Совет судей. Ни президент, ни Высший совет юстиции, ни глава Верховного суда, ни любой другой государственный орган или должностное лицо по Конституции этого делать не могут.
На этом и основывался Совет судей, утверждая 31 мая прошлого года решение о назначении судей на админдолжности. Если бы он этого не сделал, мы получили бы одно из двух: или коллапс деятельности судов (потому что 1 июня заканчивался срок пребывания на должностях председателей и заместителей председателей судов у более 300 судей), или неконституционный способ назначения на такие должности, что повлекло бы усиление политического и др. влияния на суды, вмешательство в отправление правосудия и т. п.
Совет судей за год назначил свыше 600 судей на админдолжности. Такой подход подтвердил свою жизнеспособность.
Не порождает ли такая система коррупцию в системе назначения судей?
Заметьте: за год ни у кого по существу подобного назначения не возникало претензий. Нынешний механизм назначения на должность председателя суда очень демократичный. Глава апелляционного суда после рассмотрения кандидатуры на совете судей области вносит представление главе Верховного суда. После детального изучения документов и при необходимости собеседования с кандидатом документы направляются в Совет судей. В Совете судей работает специальный кадровый комитет, который на своем заседании рассматривает каждую кандидатуру и принимает решение, рекомендовать ее на назначение или нет. Лишь после этого вопрос выносится на заседание Совета судей. Все прозрачно, компетентно, с учетом мнения органов судейского самоуправления, результатов работы кандидата, рассмотрения жалоб на его деятельность и т. п.
А теперь, положа руку на сердце, скажем себе откровенно: имеет ли возможность президент встретиться хотя бы с одним кандидатом на должность судьи перед его назначением? Это за него делали обычные чиновники, как правило, далекие от судейской деятельности, которые проверяли этих кандидатов по неизвестно каким критериям.
Обращаю ваше внимание, что, вопреки Основному Закону и решению КСУ, законопроект предусматривает опять наделить функцией назначения судей на административные должности президента. Причем он будет делать это по представлению Высшего совета юстиции, который также не имеет таких полномочий.
Я не утверждаю, что с этим вопросом у нас все в порядке. Есть ошибки, которые мы стараемся оперативно исправлять. В последнее время мы стали придирчивее относиться к работе председателей судов и их заместителей. В случае поступления документов, свидетельствующих о ненадлежащем выполнении ими должностных обязанностей, злоупотреблении статусом, мной вносится представление в Совет судей о досрочном освобождении от должности.
А системная коррупция – это то, что предлагают нам псевдореформаторы. Ведь предлагаемый проектом порядок назначения судей на админдолжности порождает зависимость председателей судов, предусматривает их преданность отдельным членам Высшего совета юстиции и чиновникам секретариата президента, необходимость прислушиваться к их просьбам и советам.
Вас обвиняют в узурпации Верховным судом судебной власти. Какие функции для ВСУ предусмотрены новым законопроектом?
Эти обвинения абсолютно безосновательны. Никто не назовет ни одного моего конкретного действия или решения, которые бы свидетельствовали о намерении увеличить объем моих полномочий.
А что касается Верховного суда, то он по Конституции высший судебный орган в системе судов общей юрисдикции. Инициаторы так называемой судебной реформы хотят лишить Верховный суд этого статуса. Для чего, спросите? А чтобы не мешал некоторым влиятельным лицам решать дела «как надо». Вот к этому вместе со взятием под контроль судов на самом деле сводится вся предлагаемая «реформа». Остальное – антураж.
Поэтому я выступал, выступаю, и буду выступать за сохранение конституционного статуса Верховного суда. Ведь это нужно не только мне или моим коллегам – судьям Верховного суда. Это нужно государству и его гражданам, которых «реформаторы» хотят лишить права обращаться в Верховный суд.
Вдумайтесь в этот абсурд: судебное дело, в котором рассматривается спор определенного гражданина Украины, сможет попасть в Верховный суд Украины лишь после его рассмотрения в Европейском суде по правам человека.
Во всех государствах есть наивысший суд, который ставит точку в судебном деле и обеспечивает одинаковое применение закона на всей его территории. Нашу страну этого хотят лишить, введя правовой хаос со своей «законностью» в каждой области или городе.
Василий Васильевич, президентский законопроект предусматривает также сокращение судейского корпуса ВСУ с более чем 100 до 16 судей. Вы же, наоборот, делаете акцент на чрезмерной загруженности судей Верховного суда и настаиваете на сохранении нынешнего штата. Почему?
Для исполнения своего конституционного предназначения Верховный суд должен отправлять правосудие, то есть рассматривать как наивысшая инстанция дела всех категорий: гражданские, хозяйственные, административные, уголовные. Кроме того, он должен определять правовую позицию по той или иной категории дел. Для этого необходимо проводить обобщение судебной практики, готовить соответствующие разъяснения судам, предоставлять им методическую помощь, вырабатывать предложения по усовершенствованию судопроизводства. Этот огромный объем работы должен выполнять верховный (не по названию, а по смыслу деятельности) суд.
А что касается количества судей, то их сегодня в Верховном суде не больше, чем в Высшем хозяйственном и Высшем административном. А еще предлагают создать два новых высших суда: гражданский и уголовный, в которых также будет большое количество судей. Прибавьте к этому аппарат каждого из судов, материальное обеспечение и т. п. Где здесь элементарная рациональность, экономия средств, где правовая обоснованность? Их просто нет.
Может быть, мировой опыт иной? Нет. Я не так давно вернулся из Литвы, где пребывал с рабочим визитом. Так вот, Верховный суд этой маленькой Прибалтийской республики насчитывает 37 судей. В Украине же состав Верховного суда «реформаторы» предлагают сократить до 16 судей.
Поэтому надо говорить правду: предложение кардинально сократить количество судей ВСУ не имеет правового и социального обоснования. Оно обусловлено тем, что Верховный суд во многих случаях придерживался принципиальной правовой позиции, которая не нравилась определенным государственным деятелям или политикам. Сегодня он равноотдален от всех политических сил, бизнес-группировок. И этим он неугоден тем, кто хочет решать вопросы посредством суда в обход закона.
Политики обвиняют ВСУ в избирательности рассмотрения дел и в коррупции в его рядах. Это, дескать, привело к тому, что в Верховном суде накопилось несколько десятков тысяч дел...
Известный прием: вместо того чтобы немедленно принять наработанные нами поправки в действующее законодательство и таким образом разгрузить суд, легче попробовать заработать баллы избирателей популистскими заявлениями о коррупции.
Действительно, до моего прихода на должность главы в Верховном суде накопилось около 50 тыс. гражданских дел. Это произошло вследствие непродуманности законодательных изменений, которые предусматривали рассмотрение таких дел судебной палатой в полном составе. Рассмотреть такое количество дел таким образом физически невозможно.
По моей инициативе были приняты поправки в закон, эти дела мы направили в апелляционные суды. Там в кассационном порядке их рассмотрели. Мы решили эту проблему, хотя процесс нуждается в дальнейшем усовершенствовании.
Сегодня же остаток нерассмотренных Верховным судом дел за первое полугодие этого года составляет всего около четырех тысяч. Давайте проведем эксперимент: выясним у моего заместителя, курирующего наиболее проблемную в этом плане Судебную палату по гражданским делам (звонит заместителю Анатолию Яреме по громкой связи). «Анатолий Григорьевич, какой у нас остаток по гражданским делам на сегодня?» – «Около двух с половиной тысяч». Видите, это в наиболее проблемной сфере, а в других палатах таких дел значительно меньше (в уголовной – около тысячи, хозяйственной – около ста, административной – свыше двухсот пятидесяти).
Теперь что касается избирательности. По моей инициативе с начала этого года в ВСУ мы ввели автоматизированную систему, предусматривающую случайный принцип распределения дел. Разработали законопроект по распространению такого подхода на все суды и направили его президенту.
Если вы не разделяете предложенных оппонентами подходов к судебной реформе, то в чем преимущество вашей концепции реформирования судебной системы?
Преимущество в четкости, понимании людьми обычной для них классической трехзвеньевой системы судов: местные суды (районные, городские, горрайонные), апелляционные суды (расположенные в областных центрах) и полноценный Верховный суд. Эту систему я отстаиваю, потому что уверен: она может эффективно работать. Ее можно и нужно лечить, но не предложенными нам структурным хаосом и выбрасыванием на ветер миллиардов гривен.
Поддерживаю и новаторскую идею специализации судов, которая должна содействовать улучшению качества рассмотрения дел, а не быть самоцелью. Вводить ее надо не разрушая все и вся, а на основе уже существующих судов.
Это видение совпадает с позицией всего судейского корпуса, которая была озвучена на последнем съезде судей.
Дело в том, что созданием новых судов проблема оперативности и качества рассмотрения дел не решается. Нужно идти другим путем: совершенствовать процесс, процедуры судопроизводства, менять подведомственность дел. Например, из рассмотренных в прошлом году судами свыше 8 млн. дел половину составляют административные дела о нарушении правил дорожного движения. Но это те споры, которые должны рассматриваться органами ГАИ.
Верховным судом было разработано 15 законопроектов, принятие которых может существенным образом улучшить ситуацию в сфере правосудия. Но они, к сожалению, не продвигаются в сторону принятия. Потому что «реформаторы» заняты другими проблемами: пытаются укротить суды, взять их под контроль, использовать в своих интересах. Убежден: это им не удастся. Жаль лишь потерянного времени и усилий.
Справка «24»
Василий Онопенко родился 10 апреля 1949 г. в с. Большие Крушлинцы Винницкой области. В 1975 г. окончил Харьковский юридический институт по специальности «правоведение». Член Высшего совета юстиции, кандидат юридических наук, заслуженный юрист Украины.
Первый и несменный министр юстиции в пяти правительствах независимой Украины (1991–1995 гг.). Работал в команде Фокина, Кучмы, Звягильского, Масола и Марчука. Народный депутат Украины III–V созывов.
В 1996–1998 гг. возглавлял Социал-демократическую партию Украины. После раскола СДПУ на СДПУ(о), главой которой стал Виктор Медведчук, и УСДП (Украинскую социал-демократическую партию) возглавил последнюю. На выборах 2002 г. УСДП вошла в Блок Юлии Тимошенко.
С 2002 г. – судья Верховного суда Украины, а в сентябре 2006 г. избран председателем ВСУ.
Причиной противостояния между президентом и главой ВСУ стала судебная реформа. В июне нынешнего года Василий Онопенко жестко раскритиковал президентские законопроекты о судоустройстве и о статусе судей. В открытом письме Виктору Ющенко глава ВСУ прямо обвинил секретариат президента в попытке «приватизации судебной системы и захвата государственной власти».
НОВОСТИ
