Далеко-далеко, в тихой украинской глубинке жил-был Премьер. Жил хорошо, сытно. Соратники по партии его подкармливали, а он за это их от всяких неприятностей охранял. Только годы начали брать свое. Состарился Премьер: нюх уже не тот, зрение подводит. Тяжело ему на службе стало, перестал справляться. Нехотя, то закон ненужный пропустит, то на службе уснет. Депутаты его, конечно, люди добрые были, жалели. На многое глаза закрывали, жалко им было старика.
Но однажды, глухой украинской ночью, в самом сердце правительства послышался скрип. Все уже крепко спали и только Премьер должен был быть на чеку. Он действительно собрался дежурить все ночь. Даже кофе крепкий сварил, только пару капель коньяка подлил себе, для храбрости. Вот эти капли его и сгубили. Уже через пол часа Премьер храпел на весь свой огромный кабинет. И даже не подозревал, какие дела делались в эту тихую, звездную ночь.
На утро он, как всегда, неспеша потянулся, протер глаза и решил спуститься в буфет, перекусить немного борщом с пампушками. Но стоило ему выйти из своего кабинета, как на него тут же навалились его же однопартийцы, с криками и воплями. Они кричали что-то неразборчивое и тыкали ему в лицо какие-то бумаги. На что, растерянный Премьер, только руками разводил.
В углу горько плакали две несчастные женщины. Одна была очень высокой, статной. В руках женщина держала скалку, которая угрожающе тряслась, между частыми всхлипываниями. А вторая, с явно львовским акцентом, ругала Премьера всеми нехорошими словами.
“А это, я не понял, в чем собственно дело?”, - удивленно спросил Премьер, осипшим после сна, голосом
На что две украинские женщины запричитали еще больше.
“Да, что собственно произошло? Ну задремал ненадолго, а че? Я ж все ночь, как договаривались, на чеку”, - и почувствовав, как его пустой желудок, предательски заурчал, он неуверенно спросил, - “А покушать у кого-то не найдется, хоть бутербродика?”
“Да он сдурел совсем, бутербродика ему?! Его сейчас пинками отсюда вышвырнут, а он о еде думает!”, - заорал на него седой депутат
“Так это, че сразу вышвырнут?”. - непонимающе сказал Премьер, почесывая затылок
Но тут ему под нос сунули каую-то бумажку и перечитав ее три раза, Премьер с ужасом осознал, что его, наверное, действительно скоро вышвырнут. И заскулив от неизбежности, он сползл по стенке и упал на корточки прямо в коридоре.
Долго ждать страшной минуты Премьеру не пришлось. На следующий же день указ о перевыборах вступил в силу и Президент, даже не моргнув, вышвырнул его с насиженного кресла. Так стареющий и дряхлеющий Премьер оказался на улице.
Холодный ветер пронизал его, насквозь продув легкий пиджак. От голода и холода Премьер удрученно побрел по улице, не зная куда ему идти.
А за стенами теплого уютного здания раздавались украинские песни и слышался звон бокалов. Депутаты ужинали, совсем позабыв про своего изгнанника...
НОВОСТИ
