На постсоциалистическом пространстве – очередная революция. В Монголии. Уже не «бархатная»: погибло 5 человек. И, судя по всему, неудачная – свыше 700 арестованных и власть удерживается с помощью насилия.
Между тем, победа демократических сил в этой стране могла бы существенно изменить геополитический расклад в огромном регионе, «сердцем» которого является как раз Монголия. Пришлось бы «почесаться» и России, и Китаю.
Судя по всему, монгольская партия (в прямом и переносном смысле) для США и западного мира в целом (а именно он заинтересован в дальнейшей демократизации застойных постсоциалистических режимов) проиграна. Монгольская полиция применила огнестрельное оружие для подавления многотысячных митингов оппозиции, не согласных с результатами выборов 29 июня. Сценарий беспорядков напоминает киргизский образца 2005 года, и, в меньшей степени, югославский образца 2000-го. Толпа манифестантов захватила офис правящей Монгольской народно-революционной партии (МНРП, что характерно, даже названия не изменила по прошествии эры коммунизма) и подожгла его. Огонь перекинулся на соседнюю галерею изобразительных искусств, в результате чего, как сообщает пресс-служба правящей партии, «дотла сгорели передававшиеся из поколения в поколение культурные ценности и национальный фонд картин». Первоначальные попытки разогнать «захватчиков» успехом не увенчались. Судя по всему, силовики ждали приказа. И он был дан – в ночь на 2 июля президент страны Намбарын Энхбаяр объявил о введении чрезвычайного положения сроком на четыре дня, тем самым в столице был введен комендантский час – с 10 часов вечера до 8 утра. В отличие от некоторых своих европейских и азиатских коллег, свергнутых «цветными» революциями, нерешительностью он не страдает.
Во время комендантского часа запрещена продажа спиртных напитков. Центр столицы закрыт для движения, кроме общественного транспорта. В Монголии прервано вещание всех телеканалов, кроме Общественного телевидения (так именуется государственный канал). Под строгий контроль взяты объекты жизнеобеспечения. Обнародованы итоги «хулиганских действий» оппозиции: в результате беспорядков в Улан-Баторе пострадало 220 человек, из них 97 – полицейские. (Ранее местное МВД озвучивало иную цифру своих потерь – до 400 пострадавших сотрудников полиции). По данным министра юстиции Монголии, арестовано 718 человек.
Такой же сценарий недавно с успехом применялся в Армении, что помогло сохранить власть тамошнему пророссийскому президенту. В Армении 1 марта этого года погибло свыше десяти человек. Еще более кровавыми стали подзабытые уже события мая 2005 года в Узбекистане, где счет погибших непосредственно при подавлении революции увеличивается за счет массовых репрессий после нее.
Революция, уже получившая название «кашемировой», началась, как водится, с ночи после выборов. Правящая партия Монголии утверждает, что по результатам выборов она получила от 44 до 50 мест из 76 в Великом государственном хурале (парламенте), что дает ей возможность самостоятельно сформировать новый кабинет. Оппозиция, естественно, против. Лидер оппозиционной Демократической партии Цахиагиин Элбегдори сразу же, еще до окончания подсчета голов, объявил о несогласии с результатами. ЦИК пока молчит. Но за объявлением результатов на волне победы над «революционерами» дело, судя по всему, не станет.
Последние три года приносят организаторам и спонсорам «цветных» революций одни разочарования. После киргизского успеха марта 2005 года в этой, казалось бы, победной, волне, начался откат: Узбекистан, Армения, Казахстан, теперь, судя по всему, и Монголия. Азербайджанскую «революцию» 2006-го Запад сам спустил на тормозах, видимо, резонно решив, что проще договориться с Алиевым-младшим, чем с новыми политическими элитами. Тем более, Азербайджан – это нефть, а после примера с очень кровавой попыткой революции в Узбекистане стало ясно – в странах, имеющих стратегические ресурсы, лучше договориться с существующими элитами, чем оказаться перед реальной угрозой гражданской войны или исламского экстремизма. С Арменией все было по-иному: целью тамошней революции (страна ресурсами особо похвастаться не может) было вывести страну из орбиты российского влияния.
В Монголии политические расклады предельно просты: есть правящая партия – прямой наследник господствовавшей в стране безраздельно почти 70 лет (с 1921 г., Монголия – вторая в мире после СССР, страна, ставшая на путь социализма). Есть демократическая оппозиция в лице партии соответствующего названия. Правящая партия олицетворяет «стабильность» и «порядок» - то самое, что необходимо не только существенной части местной правящей элиты, чьи экономические интересы «завязаны» на гигантских соседей Монголии – Россию и Китай, но и самим этим соседям. Находясь между столь мощными полюсами консерватизма в виде коммунистической диктатуры и «управляемой демократии», Монголия поневоле становится стратегическим объектом в играх «сильных мира сего». Третьим игроком, действующим против двух первых, естественно, выступает Запад. Но каковой может быть судьба монгольской революции, завершись она удачей?
Монголия – гигантская страна: ее территория составляет более 1 миллиона километров. При этом страна централизованная, почти половина населения которой живет в столице – Улан-Баторе. В самой Монголии отсутствуют сепаратистские регионы и национальные меньшинства, невелика, как ни странно, и китайская диаспора внутри страны, хотя граница с Поднебесной составляет 2/3 общей протяженности границ Монголии. Это облегчает задачу установления контроля над страной: здесь действует классический принцип «чья столица – того и власть».
Иное дело – внешний фактор, который в Монголии выражен довольно сильно. В соседнем Китае существует огромный национальный район – Внутренняя Монголия. Его население – те же монголы, только волею истории оставшиеся в составе Китая. Причина этого – исторические условия формирования независимой Монголии. Вплоть до второго десятилетия ХХ века она сохраняла вассальную зависимость от Китая, с которым была связана теснейшими историческими узами – монгольские, а позже родственные им маньчжурские правители были правящими династиями в Китае на протяжении почти 700 лет. Китайцы и монголы никогда не отличались взаимной терпимостью. Вначале монголы были для китайцев завоевателями, затем уже политическое и экономическое развитие Монголии стало тормозиться через излишнюю связь с закрытым в ХІХ веке Китаем. Цивилизация пришла в Монголию с севера – из России, которая в начале ХХ столетия активно осваивала приграничные территории, а северный Китай – Маньчжурия – сделался фактически русской колонией. Именно из-за активной вовлеченности Монголии в российские дела и стала она в начале 1920-х годов ареной борьбы между белыми и красными, и прождала таких харизматических личностей, как барон Унгерн фон Штернберг, искавший здесь Шамбалу и в поисках ее заливший монгольской и русской кровью все на своем пути.
Отделившись – не без активного влияния уже Советской России – от Китая, Монголия фактически стала разделенной державой – т.н. Внешняя Монголия составила собственно ныне существующее государство, а Внутренняя так и осталась в составе Китая. Именно этот фактор заставляет Китай, остающийся классической восточной «лоскутной империей», желать «стабильности» в Монголии. Тем более, если у власти будет хоть и перекрасившаяся, но все же «своя» партия, а не «демократия», вовлекающая Монголию в зону влияния Запада.
Не менее важен фактор «стабильности» и для России. «Цветные революции», прежде всего, ударили именно по ней, потому наша северная соседка взяла на себя миссию покровительства всем режимам, при которых она будет иметь гарантию своих экономических и политических интересов, тем более на бывшем «своем», имперском, пространстве. Отсюда и заявление главы комитета Госдумы по международным делам Константина Косачева о том, что беспорядки в Монголии спровоцированы, а выборы прошли легитимно. Косачев высказал уверенность и в том, что «властям удастся удержать ситуацию под контролем».
Не менее категоричен и глава комитета Совета Федерации по международным делам Михаил Маргелов. «Демократическая партия Монголии, устроившая в столице страны массовые беспорядки, действует по давно уже отработанному на границах России сценарию «цветных революций», когда несогласие с результатами выборов оборачивается свержением законных властей», - сказал он.
Волна «цветных революций» действительно переживает полосу затяжных неудач. Виной ли тому недостаток финансирования со стороны США (но ипотечный кризис влияет на тамошнюю экономику только около года, а «откат» начался ранее), или недооценка местных факторов – что более вероятно. Возможно, у спонсоров «цветных революций» просто нет денег на длительную борьбу в регионах со сложными этническими проблемами (как в Узбекистане и Армении). В случае же с Монголией дело, по всей вероятности, в непродуманном до конца сценарии, не рассчитанном на долгую перспективу. Хотя теперь это государство точно уже не выйдет из орбиты интересов Запада. Не исключено, что скоро новости о «борьбе с недемократическим режимом» в Монголии станут такими же актуальными, как и новости о борьбе за свободу Тибета. В конце концов, следует помнить, что режим Милошевича США «дожимали», как минимум, 5 лет, закончив дело войной, а на наших просторах акции против Леонида Кучмы также длились почти четыре года. Подождем?
НОВОСТИ
