Сегодня
Пятница 29 марта 
14:28


НОВОСТИ АКЦЕНТ МНЕНИЕ СКАЗКА ТЕНДЕНЦИИ КАПИТАЛ НЕФОРМАТ НООСФЕРА ГАЛЕРЕЯ
НООСФЕРА
17.06.2008 | 

Другая Европа




Алексей Фененко, «Русский журнал»

Нужно ли грустить об окончании сказки про единую Европу?

На референдуме 12 июня 2008 года большинство ирландцев проголосовали против Лиссабонского договора ЕС. Это событие вызвало новые трудности внутри объединяющейся Европы. Ведь Лиссабонский договор 2007 года был упрощенным вариантом многострадальной Европейской конституции. Три года назад ратификация ее основного варианта провалилась на референдумах во Франции и Нидерландах. Теперь та же участь постигла и ее упрощенный вариант. Министры иностранных дел стран ЕС собирались на экстренный саммит в Люксембурге. Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер не исключает временного выхода Ирландии из процесса европейской интеграции. Аналитики на изготовке. Все ждут, каким образом ЕС намерен выходить из очередного "ратификационного кризиса".

О чем можно поразмышлять россиянину после провала референдума о ратификации Лиссабонского договора в Ирландии? Можно погрустить по поводу конца красивой сказки об "уже единой Европе". Можно позлорадствовать по поводу нарастающих трудностей в процессе европейской интеграции. Можно успокоить себя тем, что ничего страшного не произошло. (Пройдет, мол, десять-пятнадцать лет, и все рассосется само собой, как уже не раз бывало в истории объединяющейся Европы.) Убежденные либералы и консерваторы наверняка выберут один из этих вариантов. Но для аналитика куда интереснее понять, почему Европейская конституция не проходит уже в третий раз - даже в своем облегченном и, казалось бы, компромиссном варианте. Три года назад провал ратификации Конституционного договора ЕС на референдумах во Франции и Нидерландах списали на внутриполитические конфликты в этих странах. Сегодня объяснять ирландскую неудачу теми же причинами по меньшей мере наивно.

На протяжении последних трех веков российское сознание было "европоцентричным". Географически Россия всегда была частью Европы. Но культурно россияне отделяли себя от "Европы", отождествляя это понятие со странами Западной Европы. Такая "Европа" казалась россиянам сосредоточением всего передового и прогрессивного. "Европа" - это эффективная рыночная экономика и развитая парламентская демократия. "Европа" - это верховенство закона и гарантированные права личности. "Европа" - это место, где изжиты провинциальный национализм и узколобая ксенофобия. "Европа" - это высокая классическая культура и общечеловеческие ценности. "Россия должна не просто дружить с такой Европой, а интегрироваться в нее!" - эта формула служила основой мировоззрения многих поколений российских либералов.

В этом смысле создание Европейского союза было настоящим подарком для российских "западников". Впервые в истории все государства Западной Европы стали экономически и политически однородными. (Хотя всего сто лет назад русские публицисты всерьез спорили о том, считать ли "Европой" националистическую, милитаризированную и монархическую Германию.) В основу "европейского проекта" были положены позаимствованные у США либерально-демократические ценности. Страны Евросоюза пусть медленно, но все-таки передавали свои полномочия наднациональным институтам. Внутри ЕС возникло единое экономическое пространство, основанное на свободе передвижения капиталов, товаров, рабочей силы и услуг. Такая "Европа" и впрямь казалась эталоном для либеральных преобразований в России. На интеграцию с ней - даже ценой крупных геополитических уступок - звали нас либералы горбачевских, ельцинских и путинских времен. Жалобы же их оппонентов сводились, в сущности, к тому, что в этой "Европе" нас никто не ждет: мы для европейцев были и будем людьми второго сорта.

Рассуждая в таких координатах, действительно не легко понять, каким образом можно отказаться от вступления в Европейский союз. Еще менее понятно, как можно заблокировать процесс европейской интеграции. Ведь присоединение к европейскому сообществу означает принятие либеральных ценностей и появление у граждан дополнительных механизмов воздействия на свое государство. Однако сегодня миф о "прекрасной либеральной Европе" начинает терять смысл. Не только россияне, но и сами жители стран ЕС с удивлением обнаруживают, что за минувшие двадцать лет внутри Европейского союза сформировалась другая Европа, весьма далекая от красивых "либерально-утопических" картинок.

Во-первых, современный Европейский союз значительно исламизирован. За минувшие полвека иммигранты-мусульмане создали на его территории настоящие анклавы своей культуры. Алжирские, марокканские и негритянские пригороды Парижа. Пакистанские и арабские пригороды Лондона. Виллы арабских шейхов во Франции, Италии и Британии. Турецкие поселки в Германии. Боснийские и албанские лагеря в Италии... Эти "вкрапления" не вливаются в общеевропейскую культуру, а сохраняют свою обособленность. Либеральные законы стран ЕС здесь зачастую не действуют, а коренному населению появляться тут просто опасно. Двадцать лет назад символом объединяющейся Европы был преуспевающий коммивояжер, приезжающий на работу из Кельна в Брюссель. Сегодня ее символ - француз, не рискующий вечером зайти в свой исторический центр Сен-Дени, или голландец, опасающийся ночью пройтись возле центрального вокзала Амстердама. "Европа" не оппозиция, а продолжение мусульманской (в терминологии российских ультралибералов - "брутальной") Азии. Такого, пожалуй, еще не в было в истории.

Эксперты с тревогой отмечают: политика стран ЕС становится все более завязанной на интересы исламского мира. Государства Евросоюза поддерживали идею создать государство косовских албанцев. "Общеевропейские институты" жестко осуждали российскую операцию в Чечне. Франция, Италия и Германия добились вывода израильских войск с территории Южного Ливана, где вновь укрепилось исламистское движение "Хезболла". Французские и немецкие политики - первые критики американской политики в Ираке и на всем Ближнем Востоке. В Британии действует большое количество радикально-исламистских организаций. Политиков стран Евросоюза нередко упрекают в "недооценке радикально-исламистской угрозы". Но как иначе могут вести себя лидеры этих государств, если общественность Франции спорит о праве школьниц носить хеджаб, а шейхи из Саудовской Аравии и Кувейта составляют значительную часть британской палаты лордов?

Во-вторых, рост мусульманских диаспор породил обратную волну в виде роста праворадикальных движений. СМИ регулярно рассказывают о загадочных "неонацистах" Франции, Германии, Нидерландов или Скандинавских стран. Они не протестуют против интеграции как таковой. Но требуют "изгнать пришлых" и даже возродить "белый" характер своих государств. В малых странах вроде Швейцарии, Дании или Австрии националистические силы участвуют в формировании парламентов и даже правительств. Отсюда они лоббируют проекты усиления визовых ограничений и совершенствования "внешней" границы ЕС. Можно успокаивать себя словами, что "они ничего не решают". Трудно не заметить: национализм, пусть в этнической форме, вернулся в общественно-политическую жизнь стран Евросоюза. Что противоречит ценностям "старого" Европейского союза, который создавался именно для преодоления национализма "старых" европейских держав.

В-третьих, в рамках ЕС сформировалась мощная волна этнического сепаратизма. "Общеевропейские институты" ослабили национализм старых европейских государств. Но они пробудили национализм "малых народов" посредством предоставления им статуса "европейских" или "трансграничных" регионов. И проживающие на их территории этносы вдруг вспомнили о своем праве на самоопределение. Фламандцы и немцы в Бельгии. Фризы в Германии и Нидерландах. Корсиканцы Франции. Баски в Испании. Шотландцы в Британии. Все эти народы имели свою государственность в Средневековье, но затем были "придавлены" поднимающимися национальными государствами. Сегодня эти "донациональные" регионы получают представительство на уровне Евросоюза, что дает им надежду на реванш. Государства ЕС пока выглядят прочно и справляются с этническим сепаратизмом. Но на чью сторону встанут чиновники Брюсселя в случае острого политического конфликта подобных "еврорегионов" со своими странами?

В-четвертых, за минувшие пять лет Европейский союз включил в свой состав большое количество принципиально иных стран Восточной Европы. Это существенно изменило экономику, внутреннюю и даже внешнюю политику Евросоюза. Неофиты пока остается на аграрно-индустриальном уровне, и требуются немалые финансовые вливания, чтобы подтянуть Варшаву и Бухарест к уровню Лондона и Парижа. "Новички" дорожат вниманием Вашингтона и склоны конфликтовать с Россией из-за исторических обид вроде разделов Речи Посполитой или пакта Молотова-Риббентропа. (Для жителей "старой Европы" это столь же странно, как если бы французы вдруг предъявили счет англичанам за жестокости их Черного Принца Эдуарда в годы Столетней войны.) Все это вызывает плохо скрываемое раздражение в Париже, Риме и Берлине. Однако "восточноевропейцы" теперь заседают в общих брюссельских и страсбургских институтах. А значит, приходится покрывать их националистические выходки, терпеть их "не в меру атлантическую" риторику и устало кивать головой во время их очередных энергетических конфликтов с Россией. Иначе под сомнение будет поставлена с таким трудом выстраданная "общеевропейская солидарность".

Хуже того, вступление восточноевропейских стран в ЕС размыло стандарты либеральной демократии. "Общеевропейские институты" всегда были на передовой борьбы за права человека и всевозможных меньшинств. Теперь в них заседают представители стран, которые сами уязвимы для правозащитной риторики. Треть населения Эстонии и Латвии не являются гражданами этих стран. Польша и Чехия прошли через сложную процедуру люстрации - чистки государственных органов от бывших коммунистов. В Румынии и Словакии сохраняется двусмысленная политика в отношении венгерских меньшинств. Лидеры Словении не спешат раскрыть детали своего отсоединения от Югославии в 1991 году. Не все понятно и с Кипром, который по-прежнему раздроблен на греческое и полупризнанное Турецкое государство. В 1990-е годы лидеры России, Индии и Китая без восторга, но с уважением слушали французского или британского правозащитника. Есть ли у них резон слушать правозащитника-эстонца, коль скоро его страна напоминает не современную Францию, а, скорее, старую ЮАР времен апартеида?

В-пятых, страны ЕС утеряли свое технологическое лидерство. Ультралиберальные публицисты еще с восторгом пишут о том, как хорошо живут люди в Финляндии и Люксембурге. Но "мастерской мира" страны Евросоюза быть перестали. Информационные и микроэлектронные технологии производятся в странах Восточной Азии. Оружие и космические технологии - в России и США. Полезные ископаемые добывают в Африке и на Ближнем Востоке. На "интеллектуальном рынке" преобладают американцы, китайцы, японцы и индусы, насыщающие мир своим программным обеспечением, своими видеофильмами и даже своими философскими идеями. У стран "старой Европы" еще остались некоторые рубежи: биржи Лондона и Франкфурта, атомная энергетика Франции и Нидерландов, поднимающийся рынок мобильных телефонов Финляндии. И все-таки большинство "респектабельных" компаний стран ЕС вынесли производство в Турцию, Сирию или Тунис. Не Лондон и Париж, а Токио и Пекин выступают образцами успешного использования новейших технологий. "Европа" же все больше ассоциируется не с технопарками XXI века, а с латвийскими, болгарскими и польскими городками, напоминающими провинциальный юг России и Украины. Этакие чеховские мирки, откуда, судя по статистике, россияне и украинцы спешат переехать в Москву, а сами поляки и венгры - отправиться на заработки в "старую" Западную Европу.

В-шестых, под влиянием обострившихся дискуссий об "энергетической безопасности" в Евросоюз стало возвращаться национальное государство. Польша, Латвия и Литва не согласны с российско-германским проектом Североевропейского газопровода. Германия, Болгария и Италия заинтересованы в импорте и распределении российских углеводородов. Франция с помощью "общеэсовских" документов закрывает рынок атомной энергетики от нежелательных конкурентов. Рыбаки Испании и "клубничные бароны" Бельгии требуют от своих правительства снизить цены на топливо. Нефтегазовые компании Бельгии, Германии, Италии и Британии выступают за хорошие отношения своих стран с далеко не демократическими Прикаспийскими государствами. Тридцать лет назад европейское сообщество выдвигало "общеевропейские" энергетические инициативы. Сегодня каждый все больше полагается на себя и упрекает соседа в подрыве "общеевропейской энергетической безопасности". И требует возрождения сильной государственной политики.

Либералы традиционно призывали нас любить ЕС. Консерваторы - бояться и отторгать его. Но те и другие размышляли над опытом Западной Европы 1960-х и 1970-х годов. Можно до бесконечности спорить о том, была ли "та Европа" хорошей или плохой. Есть смысл уловить: Европейское сообщество образца 1975 года стало таким же достоянием истории, как "Европа" времен Наполеона или Средних веков.

В такой парадигме иное значение приобретают итоги референдума в Ирландии. Они доказали, что жители ЕС видят теперь не только положительные, но и отрицательные последствия европейской интеграции. Во-первых, страны Евросоюза еще не готовы окончательно раствориться в общем наднациональном (и уже в значительной степени мультиэтничном) мире "Общей Европы". Во-вторых, институты ЕС пока не способны противостоять "новым вызовам" даже в той мере, как им противостоят национальные государства. В-третьих, многим "старым европейцам" вовсе не хочется постоянно демонстрировать (тем более вопреки своим экономическим интересам) солидарность с поляками или литовцами в их конфликтах с Россией из-за обид времен Бориса Годунова. Усиливать такую "Европу" многие жители стран старого Европейского союза не желают. Или, по крайней мере, все чаще задумываются о собственных интересах.

Отсюда регулярные неудачи Европейской конституции. Она, по сути, была проектом усиления наднациональных органов ЕС за счет изъятия значительной части полномочий у национальных государств. Евросоюз провозглашается правовым субъектом, который может принимать самостоятельные решения. Вводится механизм реализации этой правосубъектности - должности президента и министра иностранных дел ЕС. Расширяются полномочия Европарламента: в его ведение переходили вопросы защиты гражданских свобод, пограничного контроля, наблюдения за иммиграцией и координации сотрудничества судебных и правоохранительных органов. Еврокомиссия переходит на принцип решения всех вопросов простым, а не квалифицированным большинством. Наконец, сокращается постоянно действующий состав Европейской комиссии. Прежде каждая страна имела определенное количество постоянных представителей в этом органе. Теперь постоянно работать в Комиссии могли две трети от общего количества стран ЕС. Все эти положения были смягчены, но не изъяты из даже сокращенного - Лиссабонского - варианта Европейской конституции.

Но такие реформы вторгаются в самые чувствительные сферы жизни жителей стран ЕС. Изъятие из полномочий государства пограничного и таможенного контроля вряд ли защитит объединяющуюся Европу от наплыва нелегальных иммигрантов. Контроль Европарламента над работой полицейских служб вряд ли усилит борьбу с терроризмом. "Правосубъектность ЕС" открывает путь для принятия энергетических и экологических решений, которые могут серьезно задевать интересы отдельных стран. Еще меньше жителям объединяющейся Европы симпатична идея "принятия решений в отсутствие их представителей". (Что неизбежно при новом раскладе квот в рамках Еврокомиссии.) В этой связи вряд ли удивительно, что жители стран ЕС отвергли оба проекта Европейской конституции на всенародных референдумах. А сами политики ЕС хотели бы утвердить этот документ только через парламентские процедуры.

На протяжении 1990-х годов европейская интеграция воспринималась многими как своего рода площадка или модель глобализации. Повсеместное распространение либеральных ценностей. Размягчение суверенитетов. Стирание границ. Выход на политический уровень меньшинств... Каждая из этих "глобализационных" идей находила свое воплощение именно в Европейском союзе. В связи с этим многие западноевропейские политологи всерьез рассматривали ЕС как "школу глобализации".

К концу первого десятилетия XXI века ситуация изменилась. Под воздействием борьбы с терроризмом государство стало постепенно возвращать себе утраченные полномочия. В моду вновь входят визовые барьеры и системы пограничного контроля. Параллельно стало меняться и содержание демократических ценностей. Демократия - это хорошо, до тех пор пока речь не идет о каких-то "опасных" группах. Глобализация оказалась куда более сложным процессом, чем это казалось либералам клинтон-колевской поры. Сумеет ли Европейский союз приспособиться к вызовам новой эпохи?



Комментарии читателей
Ваше имя  
Комментарий
до 1000 знаков
 
Код подтверждения  
   
ТОП-Новости
13:03 Коломойский намерен обжаловать продажу "Лугансктепловоза"
12:56 "Лугансктепловоз" без аукциона купили россияне
12:36 "НУ" хочет подвинуть из коалиции коммунистов
12:23 Лозинский ознакомился с третью материалов дела, но вину не признал
10:00 Заместитель Дубины ответит за газ Фирташа

Новости
15:14 Кому выгодно казино в Крыму
09:19 «Укрметртестстандарт» обнаружил винный фальсификат
17:37 Рынок труда нуждается в рабочих профессиях
11:39 НПЗ должны прекратить шантаж правительства Украины
14:31 Принятие закона об азартных играх вызовет рост цен на коммерческую недвижимость
19:16 Украинская игорная действительность меняет формы
15:30 Новым министром ЖКХ станет первый зам Попова?
15:11 Мнение: Назначение министра ЖКХ Попова в КГГА – это проявление кадрового кризиса власти
14:51 ТВi просит органы расследовать инцидент с "наружкой"
14:45 Сухий устал от губернаторства и хочет снова в Раду
14:41 Янукович после расследования решит, возвращать газ Фирташу или нет
14:26 «Коммунальный фронт» призывает провести в ЖКХ люстрацию управленческого аппарата
14:03 ФГИ разошелся: На очереди - "Укртелеком"
13:52 В ФГИ не удовлетворены продажей "Лугансктепловоза"
13:48 Ляпина отрицает заявление Еханурова о переходе "НУНС" в коалицию

Галерея


ОХОТА НА БЫВШУЮ



ОДНАЖДЫ В РИМЕ



ВЫШЕ НЕБА

Интересное видео

Загрузка...

{medit}
Реклама на сайте   |   Контакт   |   Сделать стартовой   |   Добавить в избранное

Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru bigmir)net TOP 100
Все права защищены © 2006 - 2009 Вовремя.info

Использование материалов сайта разрешается при условии ссылки
(для Интернет-изданий - гиперссылки http://vovremya.info) на "Вовремя.info".
Редакция не всегда разделяет мнения авторов и несет ответственность лишь за уровень дискуссии.
{noindex} Разработка и сопровождение: baev.kiev.ua
Разработка дизайна: Студия Like
{/noindex}
{medit2}