Код Медведа

Станислав Скицын, АПН

За краткий исторический период Медвед распространился по нашему государству настолько широко, что даже «Единая Россия» не брезгует помещать его на свою символику

От редакции. Эта статья была опубликована 12 апреля 2006 года, когда имя преемника Путина было, говоря библейским языком, туманным и гадательным.

Тем не менее, проницательный автор усмотрел глубочайшее подобие и даже тождество образа Медведа и россиянского правительства, а также и дал прогноз на дальнейшее развитие отношений между властью Медведа и русским обществом.

Сегодня, 12 декабря 2007 года, когда предсказания автора материализуются - весомо, грубо и зримо, - мы сочли необходимым републиковать этот текст. Вполне возможно, и прочие содержащиеся в нём предсказания сбудутся, и, более того, уже начинают сбываться.

 «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить, у ней особенная стать, в Россию можно только верить». Так сказал некогда мой великий предшественник — патриот и поэт Тютчев. Сегодня мы рассмотрим феномен, который действительно не понять умом — ни салтыков-щедринского иностранца, ни московского «пеарщега» начала XXI века. Речь идет о феномене «Медведа» и произносимого им ужасного слова «Превед». За краткий исторический период Медвед распространился по нашему государству настолько широко, что даже «Единая Россия» не брезгует помещать его на свою символику. Если дело так пойдет и дальше, «Медвед» неизбежно станет государственным гербом, сменив на этом поприще невнятного двуглавого орла. Именно поэтому, россияне, следует понять, что Медвед — это судьба и заняться изучением феномена.

Рассмотрим, кто такой Медвед, и чем он пленил широкую публику. Вначале — предыстория. Великий поэт земли Русской Герман Лукомников однажды получил ссылку на странную картинку и опубликовал ее у себя в «Живом журнале». Как выяснилось впоследствии, после того, как волна весеннего превед-психоза смыла остатки здравого смысла, а заодно и последние извилины у представителей российского интернет-сообщества, это была картина американского художника Джона Лури «Медвежий сюрприз» («Bear Surprise»). Разница с русским вариантом была только в том, что вместо «Surprise!» Медвед произносит «Превед!».  

Что изображено на картине? Если спросить об этом среднестатистического интернет-гопника, он, шатаясь от смеха, будет бормотать нечто вроде: «мужик… бабу… а тут Медвед… а он им и говорит: «Превед!». Тут смех перейдет в мелкое истерическое хихиканье, и оратор уползет под стол. Пока он там сидит, мы рассмотрим проблему с научной точки зрения.

На картине изображена ситуация максимального, предельного вторжения в частную жизнь. «Мужик… бабу», а тут какой-то «Медвед». Человеческое сознание стремится защититься от неловкости, абсурдности ситуации за счет «смехового снятия». Далее начинают придумываться варианты развития сюжета. Они довольно однообразны и объясняют в основном, как будут развиваться события в треугольнике Мужик-Баба-Медвед после явления последнего. Формат аналитической статьи, к сожалению, не позволяет привести здесь возможные варианты, но читатель легко может самостоятельно воспроизвести их. Дают подсказку — да, это как раз ТО, о чем вы подумали.

Вернемся к рассмотрению картины. Итак, как мы уже сказали, на ней изображена ситуация предельного вторжения в частную жизнь. Медвед же выступает здесь как «обстоятельство непреодолимой силы». В самом деле, согласно мифологии медведь — хозяин леса. А дело, напомню, происходит «на природе». Больше того, «медведь» — не имя животного, а его псевдоним (мёд ведает). Подлинное, мистическое имя грозного зверя — «бер», сохранилось лишь в названии его жилища («берлога»).

Попробуем вспомнить, есть ли в нашей, текущей реальности, политические или иные сущности, которые бы обладали уникальной способностью устраивать столь же неловкие ситуации, как и на классической картине? Да, разумеется. Российское государство, с его неловкими антифашистскими акциями, громогласными национальными проектами, неэффективной «Единой Россией» уже как минимум два года имеет мозг прогрессивной общественности.

Если в начале правления Путина власти проводили стратегию, стандартную для авторитарного режима и сводившуюся к удержанию народа на максимальном удалении от политики, то в последний год стратегия сменилась. Народ в политику втягивают. Причем суть пропагандистской стратегии Кремля заключается во втягивании народа в политику не на стороне народа. Иначе говоря, народ должен играть сам против себя. Именно поэтому «неловкая ситуация», связанная со вторжением Медведа, пользуется такой популярностью. С подобными неловкими ситуациями, которые нам организуют СМИ, мы сталкиваемся каждый день. Мучительно неловко «объяснять себя», доказывая, что это не ты убил Таджикскую, а равно и Мулатскую Девочку, не говоря уже о Сенегальском студенте. А ведь для нашего общества это — быт. Впрочем, прервем лирическое отступление и вернемся к разбору «Кода Медведа».

Медвед — это Кремль! Автор «Преведа» с гениальностью, свойственной лишь великим художникам, отобразил вмешательства Кремля в частную жизнь граждан. На языке уже упомянутого выше интернет-гопника это можно изложить примерно так: «Там, эта, мужик… с бабой… в общем… ээээ, а тут входит движение «Наши» и говорит: «Все на борьбу с фашизмом!»«.

Рассмотрим влияние «преведа» на общество. «Превед» и «Медвед» распространились, подобно лесному пожару. Ныне о них знают решительно все. Крупнейшие электронные СМИ посвятили рассказу о Медведе и его друзьях свои страницы. Неловкая ситуация «отменяется» смеховым снятием и тотальным распространением. Медвед не страшен, потому что смешон. Больше того, все стали Медведом: стандартное приветствие в московской тусовке — «превед» — сопровождается вскидыванием обеих рук в подражание культовому персонажу.

Медвед — это русская версия гоббсовского Левиафана, страшного чудовища, олицетворяющего государство. В его лице мы видим дикость, свирепость, иррациональность, ежеминутную готовность к вмешательству.

«Мужик» и «Баба» олицетворяют гражданское общество, которое до сих пор пытается сделать выбор между патриотизмом и либерализмом и хочет бежать сразу во все стороны. Не будь Медведа, «Мужик» с «Бабой», может, и додумались бы до чего полезного. Но вмешательство тупого монстра ведет к разрушению.

Картинка «Медвежий сюрприз» хороша. Она показывает, что государство реально делает с людьми. Показывает наглядно, грубо, зримо, апеллируя не столько к сознанию, сколько к подсознательным слоям человеческой психики.

Однако реакция на картину вскрывает и русский способ победы над Левиафаном. Он включает растворение Медведа, его тотальную интеграцию в социум. Будь дело в Америке, Медвед был бы застрелен. Будь дело в Европе, Мужик и Баба устроили бы многомесячную демонстрацию с поджогами автомобилей и битьем стекол — и все для того, чтобы сделать из Медведа чучело.

За пять минут до революции правительство — всегда объект насмешек и тотальной дискредитации. Эффект Медведа показывает, что общество почти готово высмеять и отвергнуть власть. Просто пока не знает об этом.